А.А. Михайловой. Страница 6

Villers,
29 июля 1928 г.

<...> Здесь я раза 4 пытался на пляже рисовать движущихся людей, палатку, ensemble сцеп, но это для меня так дико трудно, что возвращался домой унылым, расстроенным. А рисовать около дома в парке боюсь домашних: стыдно так для меня, маэстро — я позорно работаю с натуры. В этом мой крест <...>

Гранвилье,
9 августа 1928 г.

<...> Вот уж третий день мы тута! <...> В наше отсутствие нас обокрали <...> В общем франков на 500 <...> Противен не этот убыток, а моральная сторона <...> Все мои книги и журналы в целости — воры, верно, не интеллигентны (но зачем им мои фотографии!). И вот жизнь потекла своим чередом — мирно <...> У нас, как <в> “Belle au bois dormant” (“Спящей красавице” — по-французски), все заросло <...> Раскачиваюсь на работу, но пока 3-й день читаю испанские мои книги, не думая о ней серьезно. Хочу и с натуры и от себя. Задумал написать сцену на морском пляже по моим <...> наброскам в Вилье. Может быть, что и выйдет та memoire aidant (с помощью памяти — по-французски) <...>

У меня после разлуки жизнь изменилась — я бы сказал половины или даже 3 четвертей мне не хватает и это моя вечная мысль! Но так “много” но... что и все эти “но” рассказать и выяснить тебе трудно. Gagne pain (заработок — по-французски) и другое, многое тому причиной, что надо жить в разлуке <...>

Гранвилье,
16 августа 1928 г.

<...> Прочел я здесь очень интересную книгу “Goethe par ses contemporains” (“Гёте в воспоминаниях современников” — по-французски) с немецкого. Очень яркая картина — вроде “Пушкин в жизни” по плану (но менее интересная) — как будто его видал перед глазами. Его личность меня не шармирует, есть в ней что-то отталкивающее. Уж очень он себя держал величаво. Не то что наш Пушкин! <...>

Гранвилье,
23 августа 1928 г.

<...> Эти дни на меня напал раж работать. Делаю пастелью этюды в натуральную величину голов с Мефодия и с себя. По два, по три раза голову. Выходит не мастерски, но все же что-то выходит, и надеюсь, если буду продолжать, станет лучше. Пока сделал 3 этюда. Это я тренируюсь для того, чтобы, если случайно кто-нибудь закажет мне портрет, попробовать делать быстрее этюды, которые служили бы материалом для портрета. Весь же портрет, да к тому же заказной, работать с натуры ужасно мучительно и для меня и для модели. Хочу возобновить старый способ писать портреты, как делали Латуры и почти все мастера прошлых времен. А пастель я взял для скорости и из-за большой простоты этой техники <...>

Гранвилье,
27 августа 1928 г.

<...> Вчера наконец состоялся наш знаменитый аукцион, на нем было довольно забавно! <...> Стоял стол на воздухе перед открытой в столовую дверью; оттуда Мефодий выносил вещи <...> Сначала выносил невероятную дрянь — “костряпь” что называется. Но крестьяне с жадностью и любопытством все рассматривали, во всем рылись и все покупали.

<...> Какие забавные типы мы видели! Деревенские дамы в невероятных одеждах, затянутые в допотопные корсеты, с уморительными прическами и головными уборами <...> На тачке привез наш сосед roulotte'чик (камнебоец — по-французски) свою прелестную красотку, 5-летнюю девочку, мы ей дали гостинцев, а отец долго с нами болтал и показался нам симпатичным (он у нас много купил хламу и погрузил его на тачку); его долго здесь считали преступником, к нему все ходили жандармы спрашивать, не он ли убийца одного алкоголика, пропавшего без вести. Но на днях этот мнимый преступник сам нашел пьяницу живехоньким. Все это нам roulotte'чик подробно рассказал, также о своих семейных делах и как он любит свободу; что она эта любовь и понудила его взяться за битье камней для дорог. А живет он с 3 детьми и женой в двух домиках на колесах <...>

Гранвилье,
1 сентября 1928 г.

<...> Вечер, тихо, спустились сумерки <...> Проводим последний вечер здесь <...> Расставаться с деревней немного жаль, так здесь было хорошо, такая непрерывная летняя погода. У обоих нас настроение было хорошее, даже много шутили, смеялись, кривлялись и не по возрасту — я показывал Мефодию разные штучки, пел под знакомую музыку самим сочиненные слова и т. д. <...> Не находишь ли ты, что мы впали в детство? <...>

Вилер-сюр-Мэр,
10 сентября 1928 г.

<...> Здесь я пробыл целых пять дней, погода была бесподобная, воздух умопомрачительный <...> весело не было, но было уютно и приятно. Было одно развлечение — музыкальный вечер, у нас дома, на котором Н. Метнер играл свой последний фортепьянный концерт с оркестром — партию оркестра исполнял на пианино другой музыкант — Л. Конюс. Концерт всем поправился, хотя длинноват. Но есть очень красивые места. Потом этот же автор сыграл несколько сказок, сочиненных недавно. Сам маэстро много играл, готовился к своим концертам. Сейчас он отбыл в Париж и дальше до декабря месяца, когда назначены его концерты в Париже <...>

1-2-3-4-5-6-7-8-9

1910 год. К.А. Сомов. Портрет Мстислава Добужинского.

Русская пастораль (1922 г.)

Зеленый склон за дорогой (1902 г.)