А.А. Михайловой. Страница 7

Манc, Шато де Туш,
18 сентября 1928 г.

<...> Провел здесь в Туше неделю, завтра еду домой. Тут так хорошо, такая райская погода <...> Дом страшно простой и радушный, хлебосольный, совсем русский. И имение напоминает русское <...> Хозяйка — сама доброта и простота <...> Хозяин моложавый, очень веселый, умный и образованный. Со своими 3-мя сыновьями больше товарищ, чем отец, и видно, как они его любят и уважают (..) младший, мсье Мануэль, 18-летний, учится в школе правоведения. Он своего рода вундеркинд, всем интересуется, меломан — уже недурно играет на рояле — неистовый прустист. С ним я в большой дружбе и, чтобы как-нибудь отблагодарить их всех за их радушный прием, предложил нарисовать пастелью его голову, на что он с восторгом согласился. Два раза начинал его рисовать неудачно, а третий раз в 2 сеанса мне удалось сделать кое-что, что заслужило общие аплодисменты <...> Старший сын, артиллерист, очень веселый и немножко сноб <...>

Тут я, кроме этюдов с вундеркинда, некрасивого, но такого розового и белого и белобрысого, что довольно одной розовой краски, казалось бы, сделал два быстрых наброска, один карандашом, другой пастелью, с прелестного мотива: вид на городок, на холмы через ветви двух причудливой формы деревьев; городок этот, Брайн, освещен ранним солнцем между 8 и 9 часами <...>

Здесь я с увлечением читаю “Войну и мир” как бы впервые — так давно не читал я их! Как много великолепного в этой книге! Теперь во французских газетах и журналах по случаю столетия рождения Толстого множество о нем интересных статей, все почти признают его первосортным и вечным <...>

Париж,
26 сентября 1928 г.

<...> Вот уже ровно как неделя, что я водворился в Париже <...> Мало-помалу принимаюсь за работу, начал рисовать пастелью одного очень некрасивого здешнего антиквара (А. А. Попова) — это мой ему долг натурой за фарфоровую фигурку, которую я у него под таким условием взял <...> Буду рисовать его не более недели — и, хотя он очень некрасив, — работа с натуры всегда полезна и интересна <...> Был раз в cinema и видел изумительно интересную картину: “Чанг”. Пойди, если ее дадут у вас: это жизнь зверей в сиамских джунглях <...>

Париж,
5 октября 1928 г.

<...> Эти все дни я с жаром работаю, как никогда, — иной день по три сеанса с разных лиц. Первое — в 9 ч. утра некрасивый антиквар, днем еврейка красы небывалой. Познакомился я с ней в продовольственной лавочке ее матери и сестер <...> Третье лицо — по вечерам—магометанка Фатьма, которую я попросил позировать мне тоже даром для упражнения, было 5 сеансов, сегодня последний. Я ей подарю этот этюд, она и ее муж в страшном восторге: и молода-де, и хороша-де и т. д. Видишь “успех, успех, успех, счастливец” <...> Рад, что опять втянулся в работу, не мучаюсь и давно сходство мне не удавалось так живо <...> 5 — 7 сеансов мне довольно для довольно законченной головы. Эта неделя в работе пролетела как миг <...> Иду в Bois (лес — по-французски) на час и гуляю там до сумерек, когда город уже зажигается огнями. Чудесно! Пахнет мхом и вялым листом, под ногами он шуршит. Кое-где в отдаленных аллеях стоят неосвещенные автомобили и в них смеются или целуются <...>

Париж,
26—27 октября 1928 г.

<...> Мефодий убежал спозаранку affaire (занятый — по-французски) — сегодня вернисаж 1-й осенней выставки в лавочке патрона, виды Кассиса Александра Серебрякова <...>

16 октября. <...> Утром рисовал Танечку¹ <...> Лицо крайне трудное, очень молодое, нежное и бледное, не очень красивое, но милое. Все в неуловимых нюансах. Придется попотеть <...>

20 октября. <...> Вечером с Мефодием ходили в синема смотреть 1-ю часть “Наполеона”, в которой в декорациях и костюмах участвовал А. Бенуа. Фильма очень растянутая, много скучного, для Наполеона (взрослого) выбран актер неважный и отдаленно на него похожий. Зато прелестен мальчик Руденко, изображающий Наполеона в детстве <...>

26 октября. Вот дошел и до сегодня! <...> Днем, но при вечернем свете я рисовал — первый сеанс — моей новой жертвы Киры², охотно мне согласившейся позировать <...>

<...> 27 октября. 8 ч. вечера <...> Только что ушла Кира, позировавшая мне часа 2 <...> Во время сеанса зашел Мстислав, которого я не видел более 2-х месяцев. Только что вернулся из Дюссельдорфа, где в немецком театре поставил “Nathan der Weise” (“Натан мудрый” Лессинга) с большим успехом, говорит. Своими руками написал 6 декораций <...> Сегодня я что-то устал, от двух сеансов, должно быть, из которых первый был очень неудачен (Т. Рахманиновой), и я очень нервничал. Да, не Латур я! Куда мне до него. Борюсь, стараюсь и все на одной точке. То, что писал тебе в предыдущих письмах, была мимолетная иллюзия <...>

Париж,
8 ноября 1928 г.

<...> Так трудно писать портреты. Теперь я занят двумя, Киры, которая никак мне не удается <...> Мешает мне она своими разговорами <...> Она милый человек, но terre а terre (заземленный — по-французски) ужасный. Другая моя модель очень красивый смуглый полусерб — полувенгерец³, его доставил мне Мефодий, и я рисую его для рекламы, это не заказ <...>

¹ Речь идет о пастельном портретом Т. С. Рахманиновой.
² Кира Петровна Верховская — дочь Александры Матвеевны (Шуры) Верховской (урожд. Шишковой), петербургской приятельницы Сомовых.
³ Камилль Мейеро — натурщик Сомова.

1-2-3-4-5-6-7-8-9

Н. Сапунов (1916 г.)

Арлекин и смерть (1907 г.)

В августе (1897 г.)